Пять признаков начинающего графомана

Когда-то мы жили в самой читающей стране мира, а теперь живём в самой пишущей. Именно такой вывод сделал ваш покорный слуга, подрабатывая ридером у московского литературного агента. Казалось бы: в наше время если кто-то и мечтает о славе, то – о славе звезды шоу-бизнеса, музыканта, актёра, топ-модели, в лучшем случаем – спортсмена. Так нет же, что-то заставляет многих и многих людей писать книги и отправлять их в издательства и литературные агентства, с полной уверенностью, что это издадут, да ещё и заплатят. Что именно заставляет – ума не приложу. Большую часть этих рукописей хочется отправить в корзину после прочтения первой же страницы. И вовсе не из-за банального сюжета или неинтересных персонажей. Обычно всё гораздо проще. Итак, вот пять признаков, по которым можно безошибочно определить графомана – так сказать, неоперившегося, начинающего. Никаких особых секретов я не открою, речь пойдёт об элементарнейших вещах. А именно:

1. Жи-ши пиши с буквой «и»!

Грустный факт: у графомана, в той или иной степени, но обязательно плохо с русским языком. И даже не в смысле «проезжая мимо станции, с меня слетела шляпа», а обычно в самом примитивном: жи-ши, тся-ться, «не» с прилагательными и прочие ошибки, за которые даже пятиклассника уже можно не жалеть. Загадочно: как эти люди умудряются так коверкать язык, когда под рукой всевозможные онлайн-словари, да и Word сам подчёркивает неправильно написанные слова. Впрочем, и Word иногда бессилен. Фразу «правда глаза колит» он проигнорирует, как и сам графоман, который не знает, что колит – это болезнь такая, а правда всё-таки колЕт. Знаки препинания, особенно запятые, - отдельная песня, как правило, они расставлены случайным образом, по принципу «чем больше, тем лучше». Загадочно вдвойне, зачем эти люди вообще что-то пишут. Казалось бы, не умеешь – не берись, ан нет.

В общем, уважаемый начинающий писатель, покажите вашу рукопись учительнице русского языка. Если она на первой же странице заметит что-то вроде "мне нравиться", или "сного" вместо "снова", или "день рождение" какое-нибудь, произведение смело можно стереть с жесткого диска. И не надо говорить, что пусть и страдают орфография с пунктуацией, зато сколько в произведении глубоких мыслей и какой там жизненный сюжет! Поверьте: ни того, ни другого там нет. Если что-то выглядит как навоз и пахнет как навоз, то это, с вероятностью около ста процентов, самый настоящий навоз. Ваше «мне нравиться» – это запах навоза.

2. Бюрократия на марше

Ещё один момент, которого я никогда не пойму – любовь графоманов к бюрократическим штампам. Штампы – лютый враг всех пишущих людей, что уж там говорить, но бездарные борзописцы испытывают нежную любовь именно к канцелярщине. В их опусах регулярно попадаются конструкции типа «бурно выразила Ирина свое удивление, повысив тон», «Арина решила еще немного побыть с Амалией, не осознавая побудительных причин своих действий» или подлинные шедевры: «чтобы оставаться самим собой без бросающихся в глаза существенных интеллектуально-этических деформаций». Даже не знаю, кем надо быть, чтобы думать, что это красиво, но почтенные графоманы, видимо, так и думают.

3. Мания величия

Открою секрет: считать себя гением – это нормально, все творцы так считают, иначе ничего бы и не писали. Но у себя-то мы гении, а у издателя таких гениев по несколько тысяч в год. Болезненно реагировать на критику – также естественно, иммунитет выработается в лучшем случае через несколько лет. Один совет: если вы считаете себя умнее других – не кричите об этом во всё горло. Просто не надо. Не следует писать в аннотации к произведению: «я пишу о том, о чём сейчас никто не пишет». Поверьте человеку, последние пять лет читающему по долгу службы современную литературу: пишут сейчас все обо всём. Не надо называть свою книгу необычной. Вашу книгу можно было бы назвать необычной, если бы её написала морская свинка на санскрите, да и то не уверен.

4. ПАФОС!!!

Пункт четвёртый проистекает, по всей видимости, из пункта третьего – слишком серьёзного отношения к себе. Иначе не могу объяснить, зачем графоманы на полном (я подчёркиваю) серьёзе выдают вот такие возвышенные сентенции:

Взгляды наши схлестнулись. За мной стояли мои небесные Боги, породившие меня. За ним стояли его небесные Боги, породившие его.

Или:

Дарг предстал перед людьми во всей красе. Он был велик и могуществен, с гордо поднятой головой и крыльями, сложенными на спине. Закатное солнце освещало его фигуру дышащую благородством, открытостью и прямотой.

Или:

Арина мельком посмотрела в окно и увидела, что о стекло бьется серый, заблудший мотылек, который забыл, что его время еще не настало, но он все равно продолжал неистово пробивать тонкими крыльями непреодолимое препятствие, чтобы вылететь наружу и ощутить блаженство свободы.

Автор, наверное, думает, что у читателя дух захватывает, а ему плакать хочется. И ладно ещё, если от смеха.

5. Незнание предмета

Опять-таки, речь идёт не о том, что, например, в романе о Второй мировой эсесовский палач вооружён наганом, а не парабеллумом (тут можно целую историческую дискуссию развести), а о самых примитивных вещах. Допустим, героиня села шить: «она подошла ко всему с большим знанием дела, обложилась всеми инструментами, нитками, иголками». Какими инструментами? Пилами и топорами? Серьёзно: какие именно инструменты нужны женщине для шитья? Не постесняйтесь уточнить, раз уж коснулись этой темы. Поинтересуйтесь у жены. Или вот вы пишете о нью-йоркском клубе: «Детям до 18 - вход закрыт», хотя возраст совершеннолетия в тех краях - 21 год. Если действие происходит на мусульманском Ближнем Востоке в Средние века, то герои не могут употреблять слово «карма» - нет в исламе такого понятия, это из индуизма. Мелочи, скажет кто-то, но нет ничего важнее мелочей! К чисто литературным достоинствам это, быть может, и не относится, но баллов вашему шедевру добавляет. И не забывайте, что Яндекс и Википедия всегда под рукой.

Вот какие выводы я сделал, прочитав десятка полтора бездарнейших рукописей. В дальнейшем расскажу о некоторых из них подробнее, а то что я один страдаю?..

Андрей Кузечкин. Июнь 2015 года