Александр Пушкин. "Гости съезжались на дачу…"

Здравствуйте, друзья! Я уверена, что рассказ Аркадия Арканова «Девочка выздоровела» не оставил вас равнодушным. Для меня же очень значимыми являются слова этого писателя-сатирика о свободе: «Считаю, что у свободы есть две стадии. Первая стадия — примитивная. Это стадия только что освободившегося раба. Ее формула проста и общедоступна: что ХОЧУ, то и ДЕЛАЮ. Истинная свобода выражается другой формулой: чего НЕ ХОЧУ, того НЕ ДЕЛАЮ». Это, на мой взгляд, отражает творчество и личность поэта, который «в … жестокий век восславил … Свободу». Поэтому сегодня продолжаем разговор о Пушкине.

Пытаемся узнать о нём то, чего ещё не знаем, понять то, чего ещё не поняли. Мне в этом помогают его незаконченные произведения. В них он предстаёт абсолютно живым человеком, не бронзовым, не мемуарным. Он не представил эти произведения для печати при жизни, не закончил или не захотел дописывать по разным причинам, не успел лично отредактировать, пригладить. В них он высказывает свою точку зрения на жизнь, на общество, вступает в полемику с реальными оппонентами, а иногда с самим собой.

Есть три абсолютно самостоятельные незаконченные произведения, связанные общими героями и сюжетом.   Именно их использовал режиссёр М. Швейцер в сценарии своего фильма «Маленькие трагедии» (1979). Это «Гости съезжались на дачу…», «Египетские ночи» и «Мы проводили вечер на даче…». Все эти три произведения были написаны приблизительно в одно время в 1828 году. Предрубежный год для Пушкина. Уже очень скоро, меньше, чем через год, он захочет всё поменять в своей жизни. Возможно поэтому, произведения останутся незаконченными, он будет возвращаться к некоторым из них. Но появятся другие цели и задачи. Пушкин попытается изобразить нравы светского общества, высшего Петербургского света, куда он вернулся после своих ссылок и скитаний. Слава «первого поэта России», конечно, хорошо, но неплохо бы к этому пару деревенек — душ в четыреста, капиталец тысяч полтораста и государеву службу при дворе! Ах, у Вас этого нет? А по происхождению Вы, Пушкин, кто? Дворянин или нет? Тема дворянской чести, древности рода звучала для вспыльчивого Пушкина весьма остро и болезненно. Своим оппонентам он давал язвительные ответы в произведениях, о которых мы уже говорили в нашем проекте. В эссе «Гости съезжались на дачу…» он тоже не обошёл это стороной:

«…корень дворянства моего теряется в отдаленной древности, имена предков моих на всех страницах истории нашей. Но если бы я подумал назвать себя аристократом, то, вероятно, насмешил бы многих. Но настоящая аристократия наша с трудом может назвать и своего деда. Древние роды их восходят до Петра и Елисаветы. Денщики, певчие, хохлы — вот их родоначальники. Говорю не в укор: достоинство — всегда достоинство, и государственная польза требует его возвышения. Смешно только видеть в ничтожных внуках пирожников, денщиков, певчих и дьячков спесь герцога Monmorency, первого христианского барона, и Клермон-Тоннера».

Слышите: какая личная обида и неприязнь звучат в каждом слове! Нет сомнения: достали поэта намёками о чистоте крови. Он и не сдержался: на себя посмотрите!

События произведения, которое мы знаем по первой строчке «Гости съезжались на дачу…» происходят на даче графа Л. Стоит заметить, что план и черновик этого произведения Пушкин написал сначала по-французски, потом по-русски, но первая буква фамилии сохранилась и в русской, и французской транскрипции — речь идёт о конкретном человеке. И упоминание герцога Монморенси не случайно. Пушкин говорит о графе Лавале, который незадолго до приезда в Россию купил графский титул за 300 экю, его плебейская спесь была такова, что он на фронтоне своего дома разместил герб Монморенси, к которому не имел никакого отношения. Государь Александр I увидел это, проезжая мимо, и с досадой повелел герб убрать. Эту историю знали все, но благодаря богатству Лаваля в его доме собирался весь высший свет Петербурга и весь дипломатический корпус. Эта «постылой жизни мишура» не принимается Пушкиным всерьёз, произведение заканчивается строчками:

«Карамзин недавно рассказал нам нашу историю. Но едва ли мы вслушались. Мы гордимся не славою предков, но чином какого-нибудь дяди или балами двоюродной сестры. Заметьте, что неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности».

Можно ли при таком финале считать произведение незаконченным?

Конечно, есть ещё о чём поговорить! Во всех трёх произведениях Пушкин поднимает тему, которая многим щекотала нервы. Это вошедшие в моду в 19 веке особые отношения мужчины и женщины — романтическая дружба. При этом мужчина и женщина доверительно общались друг с другом, не скрывали взаимной симпатии, открыто встречались, даже уединялись, но между ними не было интимной близости. Конечно, это было хождением по краю. В любой момент он и она готовы были переступить черту. Но, тем не менее, это был триумф женского воспитания и образования в России. Красавицы становились не только объектами вожделения, но и достойными собеседницами достойных мужчин. Подобные отношения были и у Пушкина с одной из самых ярких женщин России — Александрой Россет-Смирновой, с «царицей муз» — Зинаидой Волконской и «Клеопатрою Невы» — Аграфеной Закревской, которую читатели без труда узнали в Вольской —героине «Гости съезжались на дачу…» и «Мы проводили вечер на даче…».

 «Нет сомнения, что русские женщины лучше образованны, более читают, более мыслят, нежели мужчины, занятые бог знает чем», — искренне считал Пушкин («Рославлев»). Для меня, например, было настоящим открытием узнать, что супруга поэта — Наталья Николаевна писала стихи. Причём, по мнению друзей Пушкина — Вяземского и Жуковского стихи были весьма недурны, и они готовы были способствовать их продвижению в печати. Но Пушкин не просто запретил — в корне пресёк эту идею. Стихов Натальи Николаевны не сохранилось, осталась лишь суровая приписка в письме Пушкина жене, он требовал, чтоб стихов своих она ему больше не слала, всё равно читать не будет, свои до смерти надоели!

Вот так! Одно дело «царицы муз» — другое дело жена! Поэт в семье только он! Но литература — это совсем другое. Пушкин искренне восхищается своей героиней Зинаидой Вольской. Её искренность, равнодушие к светским приличиям, желание поступать, как хочется, и не делать то, что не хочется, привлекает к ней всеобщее внимание, зависть и осуждение одновременно. Её появление на светском рауте на даче графа Л — уже скандал. Вольская не замечает косых взглядов, её не интересуют окружающие, не волнует их осуждение. Она приехала, чтоб встретиться со своим другом и наперсником Минским, молодым человеком, который своим неприличным поведением давно уже заслужил порицание света. Пушкин упоминает, что в молодости свет наказал Минского клеветою, но он притворился равнодушным и оставил общество. Но потом вернулся, так как эта жизнь хоть и не нравилась ему, но была необходима.

Забыв о времени, Зинаида и Минский на три часа уединяются за беседой на балконе. Все, в том числе хозяйка, считают это крайне неприличным. Зинаиду провожают холодным осуждением и пересудами. Но её это не волнует. Пушкин не скрывает, что многочисленных любовников Вольской приписывает молва, в отместку за её независимость. Она и Минский пока ещё просто друзья, но Зинаида желает большего. Она давно готова переступить черту и упрекает Минского в холодности и нерасторопности.

Черту она переступит в «Мы проводили вечер на даче…», когда заключит договор Клеопатры с неким Алексеем Ивановичем. Рассказ заканчивается, когда Вольская подтверждает свою готовность выполнить условие договора: ночь любви в обмен на жизнь любовника. И тот удаляется. Согласитесь, не было бы захватывающей интриги, если бы Пушкин скучно и подробно рассказал, что ночь любви состоялась, а Алексей Иванович на утро застрелился, как и обещал.

Эти незаконченные рассказы Пушкина напоминают жизнь, в которой нельзя поставить точку. Если суждено прозвучать выстрелу и погибнуть молодому, страстно влюблённому, то пусть потом, не на этой странице! В этих рассказах живой Пушкин, мне кажется, я слышу его голос, его быструю речь, как он переходит с русского языка на французский, со стихов на прозу, спешит торопливым пером записать мысль, что пришла и готова ускользнуть. Слышу, как он вспоминает что-то, злится и язвительно клеймит тех, кто задел его самолюбие.

Нет-нет! Это ещё не конец, ещё много чего будет! Хотите узнать? Читайте «Гости съезжались на дачу…», «Египетские ночи» и «Мы проводили вечер на даче…».

Ольга Кузьмина. 17 июня 2024 года